СОЗНАНИЕ

СОЗНАНИЕ. В эмпирической психологии под С. понимается такая связь одновременных и сменяющих друг друга во времени псих, процессов, к-рая ведет к познанию действительности и регулированию взаимоотношений личности с окружающим миром (о недостаточности этого определения см. ниже). Из всех псих, процессов данного момента С, сохраняя общую связь, отдает предпочтение, выделяет из других, исходя из предшествующего опыта и общей ситуации в окружающем, отдельные образы, к-рые входят в сознание особенно отчетливо и ясно и называются «фиксационной точкой сознания», или «центром сознания». Эти выделенные С. и стоящие в центре образы погружены в массу текущих возле них других образов, к-рые имеют меньшую интенсивность, менее ясно отделены друг от друга и называются «обертонами» сознания (James), а вся их совокупность представляет «поле зрения», «сферу сознания», располагающуюся в зонах все более уменьшающейся отчетливости, почему и говорят о «ступенях» сознания. Возникновение какого-либо образа в поле С. называется поднятием над «порогом» С, а его исчезновение—-падением ниже порога С. Состояние, сопровождающее выделение содержаний, к-рым отдается предпочтение, характеризуется своеобразным чувством напряженности и называется ^вниманием» (см.), а сам процесс предпочтительного восприятия — аперцопцией. То, что остается в поле сознания, но не находится в его центре, называется перципированным сознанием обра- 8S- зованием. Собственно всякое содержание С. оказывает нек-рое влияние на внимание, но переход известного содержания в центр С. сопровождается чувством особого напряжения, почему и различают активную аперцепцию и пассивную перцепцию. Данное в определенный момент состояние сознания или вытекает непосредственно без перерыва из состояний, бывших в предшествующие моменты, или, будучи связано с новыми ощущениями, все же находится в том или ином отношении к бывшим налицо раньше. Отдельные псих, процессы все время уходят, опускаются за порог С, их место занимают новые, но их связь и общее единство все время сохраняются, почему в психологии и говорится «о непрерывном потоке сознания». Одни псих, процессы переживаются целиком как «мои», другие переживаются как мои лишь постольку, поскольку мое внимание направлено на них, а в остальном они переживаются как «данные мне извне». Они являются только предметом моего С. (Gegenstandsbewusst-sein). Напр., если мое внимание направлено на дерево, я его воспринимаю, представляю, я получаю удовольствие от его красоты, эти представления (образ предмета), переживания являются содержанием моего С, само же дерево является лишь «данным мне» предметом моего С. Предметом моего С. могут быть и самые мои псих, переживания, если я обращаю на них внимание. Все псих, процессы, протекающие в С., сопровождаются чувством удовольствия, неудовольствия, уверенности, сомнения и пр.; эти чувства вместе с прежним опытом и подготовляют направление внимания на те или иные элементы потока С. согласно руководящему положению установки или «детерминирующей тенденции», активности нашей личности ~ Сохранение единства потока С. во времени, активность, связанная с прежним опытом, при аперцепции, разница в переживании «моих» и «данных мне» состояний С.—все это ведет к образованию понятия о «я»—субъекте—как постоянной основе С. Выяснение сущности и происхождения «я», .его отношения к отдельным псих, процессам, интелскту, эмоциям, влечениям, поведению (объем «я»), отношения к окружающим предметам (объектам), к другим «я» и является основной проблемой в понимании С., проблемой, представляющей собой, по выражению Энгельса, «возвышеннейший вопрос всей философии, вопрос об отношении мышления к бытию...». Вокруг этой проблемы, проблемы отношения субъекта-объекта, все время ведется ожесточенная борьба, причем эта проблема в основном разрешается одними материалистически, другими идеалистически. Основными положениями, на которых строится понимание С. в советской психологии (см. Психика), являются положения теории диалектического материализма, развитые в работах Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина. «Существование материи не зависит от ощущения. Материя есть первичное. Ощущение, мысль, сознание есть высший продукт особым образом организованной материи» (Ленин, Соч., т. XIII, стр. 45). «Формы бытия мышление (resp. сознание) ни в коем случае не может творить и выводить из себя, но только из внешнего мира..., принципы оказываются не исходным пунктом, а конечным результатом исследования...» (Энгельс, Анти-Дюринг, в кн. Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 36). «Сознание с самого начала есть общественный продукт и остается им, пока вообще существуют люди... Сознание (das Bewusstsein) никогда не может быть чем-либо иным, как сознанным бытием (das bewusste Sein), а бытие-людей есть реальный процесс их жизни» (Маркс и Энгельс, Соч., т. IV, стр. 21 и 16). Возникновение «я»—субъекта—может быть понято только исторически. История земли говорит, что объект существовал гораздо раньше, чем появился субъект; то, что мы называем объектом, на определенном стадии развития не нуждается в субъекте и существует «сам в себе» при отсутствии познающего субъекта. Лишь на дальнейшем стадии бытие обогащается новым качеством—сознанием и «в себе бытие» материи переходит в «для себя бытие» самосознающего субъекта. Изолированно от материального мира не существует субъекта; «я», оторванное от объекта,—абстракция; действительную силу имеет только субъект-объект. С. как высший продукт, особое качество высокоорганизованной материи, предполагает длинный путь развития материи от простейших форм к сложнейшим, от низших форм к высшим. Животное эволюционировало, изменяя под влиянием природы, путем естественного отбора свои естественные органы. Последним этапом животной эволюции было разделение функции между рукой и ногой у обезьяны. «Развитие специфических функций руки,—писал Энгельс,—означает появление орудия, а орудие означает специфически-человеческую деятельность, преобразующее обратное воздействие человека на природу, производство...» (Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 487). Вначале было человеческое дело, человеческая практика, вытекающие из нее и для нее формы общения, речь; эта практика привела человека к тому, что он стал противопоставлять себя вне него находящимся вещам, сознавать возможность воздействия на них. Из этого противопоставления и возникло разграничение объектов и моего «я», разграничение отдельных явлений, распределение их сообразно значению для «моей» деятельности. «Мое отношение к моей среде и есть мое сознание»,—говорит Маркс.Т. о. действенное«я», организующее для себя окружающую среду, сознающее ее, явилось лишь как результат трудовой деятельности человека: «Лишь теперь, после того как мы уже рассмотрели четыре момента, четыре стороны первоначальных исторических отношений, мы находим, что человек обладает также и „сознанием". Но и им он также обладает не с самого начала в виде „чистого сознания"» (Маркс и Энгельс, Соч., т. IV, стр. 20). «Сознание, конечно, есть прежде всего осознание ближайшей чувственной среды и осознание ограниченной связи с другими лицами и вещами, находящимися вне начинающего сознавать себя индивида; в то же время оно—осознание природы, которая первоначально противостоит людям, как совершенно чуждая, всемогущая и неприступная сила... это—чисто животное осознание природы (естественная религия). Здесь сразу видно, что эта естественная религия или это определенное отношение к природе обусловливается общественной формой, и обратно... с другой стороны, появляется сознание необходимости вступить в сношения с окружающими индивидами, начало сознания того, что человек вообще живет в обществе. Начало это носит столь же животный характер, как-и сама общественная жизнь на этой ступени; это—чисто стадное сознание, и человек отличается здесь от барана лишь тем, что сознание. 8« наменяет ему инстинкт, или же, что его инстинкт осознан. Это баранье или племенное сознание получает свое дальнейшее развитие благодаря увеличению производительности, росту потребностей и лежащему в основе того и другого ; осту населения. Вместе с этим развивается и разделение труда... Разделение труда стано-рится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение материального и духовного труда. С этого момента сознание м ожет действительно вообразить себе, что оно нечто иное, чем сознание существующей практики, что оно может действительно представлять себе что-нибудь, не представляя себе чего-нибудь действительного,—с этого момента сознание в состоянии эмансипироваться от мира и перейти к образованию „чистой" теории, теологии, философии, морали и т. д... Впрочем, совершенно безразлично, что предпримет само по себе сознание... „призраки", „связи",,,высшее существо", „понятие", „сомнение" являются лишь идеалистическим, духовным выражением, мнимым представлением изолированного индивида, представлением о весьма эмпирических узах и границах, внутри которых движется способ производства жизни и связанная с ним форма общения» (Маркс и Энгельс, Соч., т. IV, стр. 21— 22). «...люди, развивающие свое материальное производство и свое материальное общение, изменяют вместе с данной действительностью также свое мышление и продукты своего мышления. Не сознание определяет лшзнь, ажизнь определяет сознание» (там же, стр. 17). «Действительное духовное богатство индивида всецело зависит от богатства его действительных отношений...» (там же, стр. 27). Материалистическое понимание в отличие от идеалистического «...не объясняет практику из идеи, а объясняет идейные формации из материальной практики и в силу этого приходит к тому результату, что все формы и продукты сознания могут ■быть уничтожены не духовной критикой..., а лишь практическим ниспровержением реальных общественных отношений; ...что не критика, а революция—движущая сила истории» {там же, стр. 28). «Существование революционных мыслей в определенную эпоху предполагает уже существование революционного класса,..» (там же, стр. 37). «Та сумма производительных сил, капиталов и социальных форм общения, которую каждый индивид и каждое поколение застают как нечто данное,есть реальная основа того, что философы представляли себе в виде „субстанции" и в виде „сущности человека"...» (там же, стр. 29). Так основоположники марксизма Маркс-Энгельс (см. гл. обр. «Немецкая идеология») излагают происхождение и эволюцию С. Каждая экономическая формация т.о. вырабатывает характерный для нее тин С. Реально существует лишь исторически определенное С. исторически, определенного человека. «Количественно иная деятельность создает и качественно иную форму субъекта, как форму трудовой деятельности». В классовом обществе независимо от его воли каждый человек является продуктом классового бытия, и его сознание определяется конкретно историческим бытием того класса, к к-рому он реально принадлежит. Маркс видел важнейший недостаток материалистических взглядов до Фейербаха в том, что материализм рассматривал «...действительность, чувственность... только в форме объек- та или созерцания, а не как чувственно-человеческую деятельность, практику; не субъективно» (Маркс о Фейербахе в кн.: Маркс и Энгельс, Соч., т. IV, стр. 589). С. человека родилось в его практике. и па протяжении всей истории оно сохраняет свою объективность и значимость лишь через тесную связь с породившей и постоянно его порождающей практикой. Основной корень идеализма всякого «пустого сознания» лежит в отрыве его от реальной исторической материальной деятельности людей. Ленин с неменьшей силой подчеркивает активную роль человеческого С. С, не ограничивается восприятием, мышлением, но и эмоции—«воспламеняющееся влечение» Маркса, трансформируемые С. в интерес,—являются одним из важнейших компонентов С. Если на низшем стадии разви--тия психики у животных эмоции являются субъективной стороной инстинктивного влечения, являются главной инстанцией, биологически приспособляющей животных к среде, то у человека эмоции, формируемые классовым бытием, дают С. новые возможности к использованию мышления на пользу практики. «Вез человеческих эмоций никогда не было и пе может быть человеческого искания истины» (Ленин). Это значит, что без страсти не может быть классовой борьбы, не может быть идеологии— «формы, в которой люди сознают социальные конфликты и в которой ведут борьбу» (Маркс). Но нельзя опираться только на стихийность, эмоциональность. Решающим для специфич. качественности человеческого С. является его целеполагающая, планирующая деятельность в трудовом процессе, образно рисуемая Марксом в его сравнении труда архитектора и строительной деятельности пчелы. «Чем больше стихийный подъем масс, чем шире становится движение, тем еще несравненно быстрее возрастает требование на массу сознательности и в теоретической, и в политической, и в организационной работе социал-демократии» (Ленин, Что делать?, Соч., т. IV, стр. 401). Марксизм т. о. подчеркивает активную роль человеческого С. в противовес созерцательности. Наконец необходимо сказать, что Сталину принадлежит величайшая заслуга дальнейшей разработки учения о С. Маркса-Энгельса-Ленина, разработка новой главы о социалистическом С. Каждая экономическая формация вырабатывает характерный для нее тип С, и вот что говорит Сталин о С. строителей социализма: «Только слепые не видят,'—говорит Сталин,— что в психологии масс и в их отношении к труду произошел громадный перелом, в корне изменивший облик наших заводов и фабрик»... «Самое замечательное в соревновании состоит в том, что оно производит коренной переворот во взглядах людей на труд, ибо оно превращает труд из зазорного и тяжелого бремени, каким он считался раньше, в дело чести, в дело с л а в ы, в дело доблести и геройст-в а» [Сталин, Политический отчет ЦК XVІ съезду ВКП(б), в кн. Вопросы ленинизма, 9-е изд., стр. 533 и 534] «...Реальность нашей программы—это живые люди, это мы с вами, наша воля к труду, наша готовность работать по-новому, наша решимость выполнить план» (Сталин, Новая обстановка—новые задачи хозяйственного строительства, там же, стр. 603). Такое значение придает изменению С. зодчий социалистического строительства. XVІI партконференция и XVІI съезд партии по докладу В. М. Молотова основной программой второй пятилетки ставят: «...преодоление пережитков капитализма в экономике и сознании людей, превращение всего трудящегося населения страны в сознательных и активных строителей бесклассового социалистического общества» [Резолюция XVІI конференции ВКП(б)]. Диалектике - материалистическому учению Маркса-Энгельса-Ленина о происхождении и сущности С. противостоят учения идеалистов (историч. справку о развитии философских взглядов в психологии вообще см. Психология). Основным их положением является положение о первичной данности духа, к-рый и создает мир. Вещи, по Беркли, суть «собрание идей», под к-рыми Беркли подразумевает качества, даваемые ощущениями. Esse чувственных пред-' метов есть их percipi. «Не-я» «полагается» нашим «я», «я» и «не-я» всегда находятся вместе и не может быть никакой среды без некоторого «я», чьей средой эта среда является. Кант, к-рый занимает, по выражению Энгельса, среднюю колеблющуюся позицию между материализмом и идеализмом, признает существование предметов вне нас находящегося мира, но считает, что вещи в себе, мир «нуменов», не познаваемы (почему Энгельс и называет Канта и Юма «агностиками»), предметы внешнего мира лишь «аффицируют» (производят) явления («феномены») нашего С, но сами не раскрываются в них, и С. само по своим законам строит познаваемый нами мир явлений. Основой построения этого мира сознания являются «априорные идеи», которые не могут быть выведены из опыта, а познаются только путем созерцания (Anschauung) нашим внутренним чувством, resp. интуитивно. На основе этих априорных идей С. распределяет хаос чувственных явлений—«материал» С.—в известный порядок, дает форму явлениям С. Единство С. создается единством изначально данных априорных форм. Основными априорными формами, к-рые сами по себе лишены содержания, являются пространство и время, причем пространство—форма, в к-рой дается только порядок ощущениям «внешних» чувств, а время, будучи формой «внутреннего чувства», привходит во все содержания. Такими же априорными формами являются и определяющие законы мышления «категории»: количество, качество, причинность и т. п. Объекты нашего С.—это лишь совокупность чувственных качеств, распределенная в порядке априорных форм. Наше познание всегда остается в пределах форм С. Но из С. исходит только познание, всякое практическое действие проистекает из не познаваемой никакими формами С. универсальной способности-воли, к к-рой не относятся априорные формы (напр. причинность) С. Дуализм Канта в разделении теоретического и практического разума повел к построению особых философских систем, создававших отдельные мистические силы за пределами С: у Фихте в виде императива—воли, к-рый при-, водит к тому, что природа становится для человека материалом для выполнения предначертанного божьей волей долга, у Шопенгауэра— в виде руководящей миром «мировой воли», к-рая создает и представления и затем должна вернуться к своему общему бессознательному бытию, у Гартмана—в виде бессознательного, которое антилогично и управляется только настроением. С другой стороны, стремление преодолеть дуализм Канта, признающего реаль- ность «вещи в себе» и логические категории как основу С, повело к созданию систем идеалистического монизма, отрицающих независимое, не выводимое из идеи существование объективного мира и признающих С. единым творцом всего сущего. Философией абсолютного идеализма, выводящей весь мир из чистой абсолютной идеи, в своем диалектическом развитии создающей и вещи и сознание, является философия Гегеля. Все явления жизни природы и развития сознания человечества—это моменты логического развития абсолютной идеи. Материальные вещи—не «объект» в общепринятом смысле этого слова, а абсолютная идея, выражающая себя в той или иной форме ради самоопределения и самопознания. Неверно, что мыслительные формы С. только средство для применения, неверно, что оно форма для содержания, а не само содерзкание. Гегель требует С., логики, в к-рой формы были бы полными живого, реального содержания, содержания бытия. Началом является нераскрытая, без содержания идея, понятие чистого бытия, к-рое, как лишенное всяких признаков и определений, нисколько не отличается от чистого ничто. Первое общее понятие не может быть удержано в своей косности, оно неудержимо диалектически переходиг в свое противоположное: бытие становится ничем, но поскольку оно мыслится, оно становится бытием (мыслимым). Истина т. о. остается не за тем и не за другим из двух противоположных терминов, а за тем, что обще им обоим, за понятием перехода, процесса, «становления», истина не в неподвижном бытии или ничто, а в процессе. Всякий предмет определяется сначала в своей общности, затем разделяется на множественность своих моментов и наконец через это саморазличение замыкается в себе как целое. Абсолютная идея должна пройти через свое «инобытие», через внешность или распадение своих моментов в природном материальном бытии; абсолютная идея по внутренней необходимости «отпускает от себя внешнюю природу», логика переходит в философию природы. Но затем, идя от единичного к сложному, природа и идея все более проникают друг в друга, и в сознании, разумном мышлении человеческого индивидуума абсолютная идея из своего вне-бытия, обогащенная всей полнотой приобретенных в космическом процессе реально-конкретных определений, возвращается в себя. Т. о. абсолютная идея последовательно в ряде моментов раскрывает свое вечное содержание конечному духу, С, а в нем—самому себе. Гегель не признавал субъекта и объекта за две отдельные вещи; по Гегелю, в истинном процессе бытия и мышления субстанция становится субъектом или духом, являясь единой. Отсюда характерное для гегельянства требование от идеи, чтобы она оправдывала свою истинность осуществлением в действительности. Истина знания определяется, по Гегелю, как тождество мышления и действительности и подлежит постоянной и полной проверке со стороны эмпирической правильности.—Разработанная Гегелем система диалектического развития была заимствована у Гегеля и Марксом-Энгельсом. Последние однако не просто переняли ее: по выражению Маркса, он поставил диалектику Гегеля с головы на ноги, т. к. диалектика Гегеля базировалась на развитии абсолютной идеи, а основоположники марксизма гениально синтезировали ее с философским материализмом, взяв у Гегеля идею о том, что вещи и их отражения в С. надлежит понимать не в их обособленности, не в неподвижном состоянии, не мертвыми, а в их взаимной связи, в их сцеплении, в их движении, возникновении и исчезновении, во взаимном проникновении их противоположностей, как процесс творческий, созидательный, имеющий своим последствием образование новых качественных особенностей материи. Другой формой идеалистического монизма, лишенной идеи развития и исходящей из неподвижных форм логики кантианских логических категорий, является имманентная философия Шуппе. С точки зрения Шуппе объекты не существуют «сами в себе», они—продукт мышления. Представить себе сознаваемое (объект) без сознающего («я»), по Шуппе—нелепость. Неясное, заимствованное из пространственных отношений, применимое лишь для чувственной области представление о границах, отделяющих «внутренний» психический мир от «внешнего» мира предметов, является источником нашего ошибочного заключения, будто мышление—чисто субъективная деятельность, никогда не выходящая за границы «единичного мыслящего я». Мышление не относится к чувственным явлениям, оно есть отношение между сознаваемым и сознающим, между содержанием С. и субъектом. Сущность С. и заключается в этом специфическом отношении, члены к-рого не субординированы, а координированы друг другу: существовать значит находиться в обладании С. (in Bewusstsein haben). Реальный мир имманентен (лежит внутри) С. Мир един с познающим субъектом. Т. о. «я» в субъективном идеализме Шуппе расширяется до всеобъемлющих размеров, совершенно утрачивает форму личности и активности, к-рые переносятся в сферу содержания мирового С; субъект-объект сливаются в этом мировом С. воедино, оказываются абстрактными моментами единого «сознания вообще» (Bewusstsein iiber-haupt) с его неподвижными законами логики. Т. о. намеченный еще Беркли критерий доказательства реальности чувственного мира в том, что этот мир является общим для различных индивидуальных С. и стало быть для всех является результатом одной верховной причины, у Шуппе олицетворяется в его верховном мировом «сознании вообще». Утверждая это понятие, Шуппе приходит к отрицанию значения даже и «внутреннего» опыта в понимании С, к отрицанию психологии. Истина может быть выведена только из понимания законов логики, «сознания вообще». Смесью субъективно-идеалистических посылок с отдельными материалистическими моментами является, как доказал В. И. Ленин, и эмпириокритицизм Маха-Авенариуса, который, одевшись как бы в объективно научную форму современной физики и математики, дает как бы современное естественно-научное истолкование соотношений «я» и мира и пользуется до сих пор большим успехом у иных, естествоиспытателей. Эмпириокритицизм обещает отбросить как нечто праздное все метафизические понятия, понятие субстанции, понятие априорных форм. Весь внутренний и внешний мир состоит из небольшого числа однородных элементов, и выделение из них тела и «я» имеет только практическое значение. Наука есть только один из методов приспособления человека к миру, выбор тех фнкц. взаимосвязей элементов, к-рые наиболее полезны. Основу науки должен со- ставлять чистый опыт, освобожденный от примеси оценок «я», антропоморфической апер-цепции и априорных понятий субстанциональности, причинности и т.н. Цель науки—исследование многообразной зависимости элементов между собой. Все существующее есть комплекс ощущений. Между «я» и средой существует неразрывная координация. Изменения в среде, а не вещи вызывают изменения нашего С.; объективное исследование состоит в возможно полном накоплении опытных данных о соотношении «я» и этих изменений. Но строя свою систему взаимоотношений, систему «независимого жизненного ряда», вводя в него как центральный элемент «потенциальный центральный член С.» (cerebrum), Авенариус в конце-концов: приходит к заключению, что «мысль есть столь же истинная форма опыта, как и чувственное восприятие, и т. о. приходит к истасканному аргументу субъективного идеализма, что „мысль и реальность неотделимы" и „связь и неразрывность между членами его системы: внешним раздражением (R) и восприятием (Е) дает на деле лишь наше" „я"» (Ленин). В своей книге «Материализм и эмпириокритицизм» В. И. Ленин до конца обнажает совпадение взглядов Маха-Авенариуса со взглядами субъективных идеалистов Беркли и Шуппе и таким обр. доказывает, что они являются глубоко реакционными. Еще резче, чем у Шуппе, идеалистический монизм выражен у представителей Марбургской неокантианской школы (Коген, Наторп, Кас-сирер), к-рые не координируют С. и бытие, а как последовательные ученики Канта бытие подчиняют С. Задача трансцендентной философии Когена — постичь и связать в систему производящие «реальность» априорные элементы С, к-рые являются «логическими шаблонами». Выход из дуализма Канта, выводившего чувственное многообразие из иного источника, нежели С, Коген видит в том, что и чувственные «данные» считает данными С. и мышления, как ему даны синтез и его единство. Объекты не даны, а «заданы», они также получаются в результате деятельности С, направленной к систематизации мира, как и понятия. То, что на первой ступени мышления мыслится «предметом», то на. высшей ступени является «понятием». Абсолютно субъективного созерцания не существует, так же как не существует и транссубъективного-предмета. Предмет—это выделение мышлением систематического единства: что-то в ощущении превращается С. в реальную объединенную систему—«нечто». Всякий ответ рождает дальнейшие вопросы, и С. предмета—это не законченная цель, а метод, метод творческого выделения систем. Все объекты суть фнкц, понятия связей и отношений, создание логических систем мира. Коген включает и биол. понятия в сферу своего построения. Организм например есть нек-рое конкретное целое, единая система органов, но каждый орган в своем строении определяется не только соотношением своих частей как системы, но и отношением к целому. Организм как целое не есть нечто самодовлеющее, но включается в свою родовую группу, а эти группы системы со своей стороны входят в единую систему живого мира. Т. о. сознание превращается у Когена в нек-рый логический момент, а «я»—лишь эмпирический факт, который не представляет ничего такого, что царило бы над множественностью переживаний. Субъект-объект—лишь абстрактные моменты единой цепи, и сознание лишь чисто призрачное со- -стояние, обозначающее лишь ту простую истину, что содержание опыта познается (сознан-ность—Bewusstheit). Философия Когена и Маха-Авенариуса нашли большое отражение и в философии буржуазной медицины. Так, одна из наиболее полных философских концепций в медицине, философия ■Ф. Крауса (см. Крауса учение), почти целиком находится под влиянием этих учений, выводя все биол. закономерности из логических построений рядов понятий.—Понимание С. в философии Когена вызвало интересные поправки и дополнения философского направления Вюрц-бургской школы (Гуссерль, Штумпф, Ах, Бю-лер), «психологии актов и' интенций (см.)». Действительная сущность С, по Гуссерлю, состоит в «интенциональных» переживаниях. Вюрцбургская школа различает два вида переживаний: явления и «созпанности» (Bewusst-sein); явления обладают наглядным характером, локализованы в пространственном отношении, «сознанности» переживаются непосредственно, могут сознаваться без символов; наглядные переживания связаны с ощущениями, переживаются как нечто существующее в С, как содержание С, «сознанности» переживаются как акты, интенционально направленные на предмет, при этом сам предмет остается трансцендентным. Когда возникает «сознанность», воспроизведение еще не произошло, но уже намечен путь, по которому мысль направится. Эту тенденцию направленности Ах называет «детерминирующей тенденцией»; она зависит не •от внешних раздражений и ассоциативных влияний, а от положения С. (Bewusstseinslage): характера общего задания (установки), сомнения, уверенности, усмотрения правил и отношений. С. и есть реальная совокупность интенциональных переживаний, актов; С, к-рое содержит лишь ощущения, пе было бы способно их предметно истолковывать, судить о них, радоваться им и т. п. Но интенциональная наличность вовсе не реальное отношение между объектом и субъектом, а только то, что субъективно «мнится», оно Не может быть наблюдаемо -объективно и только внутреннее вчувствование исследователя или собственное описание переживающего может дать об этом понятие (феноменологическое описание). В психиатрии большое значение интенцио-нальным переживаниям в патологии С. Придавал Ясперс, а также Берце, Майер-Гросс, К. Шнейдер (см. Психиатрия—феноменологическое направление в психиатрии), считая, что только вчувствование в субъективные переживания б-ного, а не высказывания б-ного и его поведение, может вскрыть сущность субъективной динамики С. больного, а следовательно и генез изменения его С. Нек-рые ценные моменты дали соображения Вюрцбургской школы для понимания построения мышления (см.), хотя в виду определенно идеалистического происхождения основных теорий Вюрцбургской школы njee отдельные построения должны приниматься сугубо критически. Философия Гуссерля и Вюрцбургской школы со своим трансцендентным динамизмом до нек-рой степени прибли-. жается к философским школам «интуитивистов» (Бергсон), к-рые указывают, что С. имеет две стороны—ум и инстинкт. Ум является только •техническим орудием действия: и восприятие, и мышление, и память только «обращены» к .действию, истинное же проникновение в «вещи в себе» возможно только путем инстинкта.- Ум есть только знание формы, отдельного, неподвижного, между тем жизнь есть изначально данный «порыв» (elan vital), сущность к-рого понимает, но не может только выразить инстинкт.—Таковы основные моменты в понимании происхождения и структуры сознания, отношения субъекта-объекта в новой идеалистической философии. Основные положения идеализма—первоначальная данность С, ведущая к фидеизму и поповщине, сведение проблемы С. к переживанию, отрыв С. от практики, отрыв от данных естествознания—прямо противоположны воззрениям диалектического материализма и должны быть отвергнуты. Но помимо устранения идеалистических учений о С. диалектический материализм не может принять без поднятия на высшую ступень и механистические материалистические учения, отрицающие субъективную сторону психики—сознание, игнорирующие историческое развитие, социальные закономерности и сводящие С. к рефлексам, «поведению», к анатомическим механизмам мозга (см. Бихевиоризм, Рефлексология). Первые последовательные материалистические теории были механистичны. «Материализм прошлого (18) века был преимущественно механическим, потому что изо всех.естественных наук к тому времени достигла известной законченности только механика... В глазах материалистов 18 столетия человек был машиной... » и это «...составляет первую специфическую неизбежную тогда черту ограниченности классического французского материализма. Вторая специфическая черта ограниченности этого материализма заключается в неспособности его взглянуть на мир как на процесс, как на вещество, которое находится в непрерывном развитии. Эта черта соответствовала тогдашнему состоянию естествознания... Такое представление было тогда неизбежно» (Энгельс, Людвиг Фейербах, в кн. Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 647 и 648). Но в наст.время мы обязаны расширить механистический материализм естествоиспытателей до диалектического исторического материализма. Никоим образом нельзя напр. согласиться с положением американского психолога би-хевиориста Уотсона: «Сознание с его структурными единицами, элементарные ощущения, чувственные тоны, внимание, восприятие, представление— все это одни лишь неопределенные выражения». С. нельзя сводить ни к совокупности рефлексов ни к реакциям организма (Корнилов), «т. к. оба эти понятия а,) основаны на теории равновесия между индивидуумом и окружающей средой и игнорируют проблему самодвижения, б) трактуют о процессах ,,поведения вообще", поведения абстрактного, а не исторического человека, в) предполагают механистическое сведение всех сложнейших псих, процессов к простейшим ответам на раздражения окружающей среды» (Резолюция по дискуссии в Ин-те психологии, педологии и психотехники). Для неврологии и психиатрии большое значение имеет учение о локализации отдельных функций в мозгу. Положение, что «...сознание и мышление порождаются вещественным органом, частью нашего тела,-—мозгом...» (Энгельс, Людвиг Фейербах, в кн. Маркс и Энгельс, Соч., т. XIV, стр. 647), является одним из основных положений материализма. Намеченное еще Гиппократом и Галеном в древности, вновь указанное Декартом в 17 в., Гоббсом, Локком, Юмом, развитое в учении об ассоциа- циях (см. Лссоциационизм) Д. С. Миллем, это учение достигло особенно большого развития и экспериментального обоснования во второй половине 19 в. В конце 19 в. Вернике (Werni-cke) сделал попытку создать полную схему локализации всех псих, процессов здорового и больного человека в коре головного мозга, причем он старался провести полную параллель между физиол. анатомией мозга и построениями современной ему ассоциационной психологии. Он различал болезнь проекционной системы, на основе к-рой возникают двигательные выпадения, галлюцинации, как явления раздражения соответствующих центров, и болезни ассо-циационных волокон—псих, болезни; переход между ними составляли афазические расстройства. Путь от восприятия до целевого представления и действия строился Вернике по схеме простого рефлекса, распадающегося на сенсорную, интрапсихическую и моторную части; из этих отделов каждый может заболеть в смысле повышения и понижения и изменения своей функции. Все болезни поэтому делятся на 3 вида: направленные па внешний мир, собственную' личность или собственное тело—алло-, ауто-, соматопсихические заболевания. Аф-фективность, по Вернике, также связана с путями представлений, но развивается как вторичное качество. Бред—это изменение образов воспоминаний (интрапсихическая часть). При прогрессивном параличе параличи объясняются потерей двигательных представлений, бред величия—явлениями раздражения образов воспоминаний, ипохондрические идеи— разрушением представлений собственного тела. Т. о, сознание распалось на отдельные клеточные группы в мозгу—отдельные способности. В начале 20 в. относительно эмоций было выяснено, что они стоят в тесном взаимоотношении с обменом веществ, химизмом крови и внутренней секрецией, что все эти процессы регулируются вегетативной и анимальной нервной системами, центры к-рых находятся в субкортикальных ганглиях (thalamus, strio-pallidum), среднем, межуточном и продолговатом мозгу, особенно вокруг третьего желудочка Развились теории, что процессы С. происходят вовсе не в коре—кора дает лишь содержание С,—а источник психомоторных импульсов и псих, активности (Ktlppers, Reichardt и др.) находится вокруг третьего желудочка. Там «седалище души—сознание». Анимальные вегето-эндо-кринные процессы были поняты не как биол. предпосылка С, а как самая сущность последнего. Отсюда представления о «.глубинной личности» (Tiefenperson). Лишь эта глубинная личность вплотную связана, по Краусу, с природой и понимает ее сущность, имеет общую со всем миром идею, дающую «vegetative Stro-mungen» всей личности. Отдельные восприятия, исходящие из отдельных участков коры, и их ассоциационные связи, дающие логическое мышление, воспринимают только отдельные моменты, и потому полной связи между логическим мышлением и действительностью не имеется. Т. о. механистические теории анат. С. мозга засели в болото явного и безнадежного идеализма. Неуменье естествоиспытателей прямо и сразу подняться от метафизического (resp. механистического) материализма к диалектическому материализму всегда ведет, как указывал В. И. Ленин, к скатыванию естествоиспытателя в идеализм. Мышление и С. суть продукты человеческого мозга, но психическое есть иное качество, отличное от физического, не сводимое к физическому, к физиологическому, обладающее своей специфической закономерностью. Все физиолого-морфологические образования лишь механизмы, аппараты, количественные факторы в определении С. Мы долзкны понимать С. в его историческом развитии, не как отдельное «индивидуальное», оторванное от жизни всех остальных людей, а как исторически определенное С., продукт конкретно-исторического бытия того класса, к к-рому принадлежит конкретный данный человек. Патология €. В психиатрии, говоря о расстройствах С, термин С. понимают обычно очень узко, гл. обр. в смысле способности воспринимать внешние впечатления, ориентироваться в месте и времени. Блейлер противопоставляет состояниям расстройства сознания состояние «осмысливания окружающего», когда «ориентировка хороша, аффекты не ведут ни к полному безрассудству, ни к ступору». Яррейс (Jahrreiss) указывает, что, говоря о расстройствах С, психиатр понимает под С. «надлежащую степень ясности переработки восприятий, надлежащий темп протекания псих, процессов, состояние, когда человек находится в бодрст-венном состоянии, внутренне осмыслен и в поведении упорядочен». Розенфельд определяет С. как состояние, когда «удерживается нормальный контакт с окружающим». Собственно в каждом случае псих, болезни имеется то или иное изменение способности формирования псих, процессов в единое целое, происходит нарушение той или иной псих, функции, т. е. имеется изменение С, однако клиницист-психиатр говорит о сохранности личности, о сохранности С. даже у глубоко слабоумного паралитика, если у него сохранено элементарное восприятие окружающего; психиатр говорит о «формальном сохранении сознания» у погруженного в себя схизофроника, к-рый но обращает внимания на окружающее и не участвует в социальной жизни. Обычно в психиатрии различают три главнейших формы нарушения С: 1) оглушенность (Benommenheit), затемнение С.; 2) помрачение С. (Trubung) и 3) патологическое сужение С, «нарушение непрерывности потока сознания», по Майер-Гроссу. При этом Яррейс указывает, что в клинике эти формы очень редко наблюдаются чистыми, они обычно смешиваются между собой и без резких границ встречаются внутри одного заболевания. Груле (Gruhle), понимая С. несколько шире, делит расстройства С. на следующие группы; 1) расстройство восприятия окружающего; 2) расстройство связывания отдельных восприятий в структуры; 3) сужение объема С; перерыв потока С.; 4) расстройство отношения содержания С. к «я»; 5) расстройство самосознания.—I. Под оглушенностью понимается понижение порога С, порога восприятия внешних раздражений. Высшей степенью оглушения С. является коматозное состояние, когда даже самые сильные раздражения не воспринимаются; здесь обычно говорят о полном затемнении сознания (см.). Если сильным раздражением можно хотя бы на время вывести из состояния полного затемнения С, то такое состояние называется сопорозным. Обычно состояние комы и сопора наблюдается при тяжелых органических поражениях головного мозга (травмы, опухоли мозга), тяжелых расстройствах его кровообращения, припадках эпилепсии, при тяжелых инфекциях, интоксикациях, причем нередко эти состояния являются угрожающими для жизни. Псих, шок, аффективные переживания чрезмерной силы, легкое расстройство кровообращения могут вызвать кратковременные обморочные состояния с потерей С. II. Менее острые, менее сильные инфекционные и интоксикационные процессы ведут к т. н. помрачениям С. Здесь следует отличать прежде всего: а) делириозные состояния (см. Бред, бред—делирий). Предельной формой де-лириозного состояния является хрон. галлюциноз, когда галлюцинации, нередко ведущие к бродообразованию, существуют при «формально ясном сознании», при правильной ориентировке во времени и месте и элементарно упорядоченном поведении, б) Следующей формой помрачения С. является аментивное состояние (см. Аменция), resp. состояние спутанности сознания. Груле указывает, что в этих случаях больной собственно даже более чувствителен к внешним раздражениям и потому здесь не совсем правильно говорить о помрачении С, resp. восприятия. Здесь, по мнению Груле, дело идет гл. обр. о недостатке способности упорядочения, оформления впечатлений в общее целое; отдельные восприятия плохо перерабатываются, неправильно формируются в ряды и переплетаются с обрывками внутренних переживаний. Майер-Гросс также говорит, что при аментив-ном состоянии имеется не помрачение С, а недостаточный синтез, «распадающееся С», пропадает регулирование связей, ограничивается действие детерминирующих тенденций, однако несмотря на «спутанность» С. координация между аффектом и представлением не нарушается. III. Следующей формой патологии С. являются «сумеречные состояния» (Dam-merzustande). Эту форму Ясперс и Майер-Гросс в противоположность аментивной форме, где они говорят о распаде С, относят к «измененному сознанию», а Бумке называет «суженным сознанием». Груле также определяет сумеречные состояния как «сужение сознания на определенном круге восприятий, расстройство связи с постоянным потоком переживаний, перерыв потока сознания». По старому описанию Вост-фаля—это состояния «продолжительностью от минут до часов и дней, при к-рых С. настолько расстроено, что б-ной находится в одном круге идей, к-рый как бы оторван от его нормального С. и на основе к-рого, а также и с ним связанных эмоций и волевых возбуждений, б-пой производит действия, совершенно чуждые обычному содержанию его мышления и никакого отношения к нему не имеющие, однако без потери способности к связанным между собой и до нек-рой степени следующим в определенном порядке действиям». Особенностью сумеречных состояний является то, что они наступают и кончаются обычно внезапно или во всяком случае б. или м. резко. Здесь, как указывает Груле, нарушается не ясность С, а его объем, целостность протяженности личности (Kontinuitat— (duree) der Personlichkeit), почему сумеречные состояния и выпадают из памяти б-ного, т. к. не связаны с общим потоком С, и это выпадение из памяти и является главным основным признаком сумеречных состояний. Розенфельд сравнивает сумеречные состояния с теми состояниями, к-рые развиваются под влиянием сильных аффектов, напр. в момент опасности (AJ-fektdammcrzustand), когда С. сосредоточивается на узком круге переживаний с выключе- нием из сознания всего, что к данному моменту опасности не относится. И действительно, нередко б-ные в сумеречном состоянии поглощены чувством страха, счастья или религиозного экстаза или сильнейших сексуальных влечений и под влиянием этих аффективно окрашенных переживаний, к-рые отделились от остального содержания С. и целиком владеют б-ными, могут совершать .бессмысленные и опасные для окружающих и самих себя действия. Степень сумеречности бывает различной и по длительности и по глубине. Наиболее глубокие сумеречные состояния обычно характеризуются и значительной оглушенностью, так что Кре-пелин например считает, что при сумеречных состояниях «понижается ясность» (порог) С, и большинство внешних, как и внутренних раздражений образует только слабые или неясные образования; возможны при этом и галлюцинации, и: резкие состояния возбуждения, и недостаток синтеза, и в таких случаях разграничение сумеречных, делириозных и аментив-ных компонентов становится затруднительным. Нек-рые авторы по степени примеси к сумеречному состоянию этих компонентов делят их на следующие виды: а) снохождение, б) сновидное состояние с оглушенностью, в) делириозное сумеречное состояние, г) аффективно-бредовые сумеречные состояния, д) сумеречные состояния с упорядоченным поведением; нек-рые авторы к этому еще прибавляют экспансивные сумеречные состояния, психомоторные сумеречные состояния, сумеречные состояния влечений (triebhafte). Блейлер делит сумеречные состояния на ориентированные и дезориентированные. По степени оглушения С. Рекке (Raecke) считает возможным также составить целую скалу сумеречных состояний. От степени оглушенности зависит возможность внешнего влияния на б-ного. По патогенезу различают органические и психогенные сумеречные состояния, причем повидимому степень оглушенности тесно связана со степенью органичности в патогенезе сумеречного состояния. Циен делит сумеречные состояния по их патогенезу на ангиоспа-стические, мигренозные, невральгическиа, аффективные и травматические. Наблюдаются сумеречные состояния особенно часто при- эпилепсии, при органических поражениях мозга (травма), при интоксикациях, а также при психогениях (истерии). Клейст говорит об эпизодических сумеречных состояниях как особом виде дегенеративного предрасположения, возникающих аутохтонно, но нередко связанных с нарушениями сна, головными болями, невральгиями. расстройствами кишечника и т.п. Груле кроме указанных выше состояний выделяет еще две группы расстройств С. IV. Расстройство отношения содержания С. к «я». Все свои псих, функции мы относим всегда к нашему «я», все переживания каждый считает «моими» переживаниями, «моими» действиями, но в нек-рых болезненных состояниях эта связь отдельных сторон содержания С. с «я» может быть потеряна: мы начинаем нек-рые состояния переживать как чуждые нашему «я», как появившиеся в С. со стороны. Это, по Груле,—состояния т. н. «вдохновения», когда вдруг всплывает «неизвестно откуда пришедшая мысль», затем это—состояния религиозного экстаза и наконец те состояния схизофренической деперсонализации, когда б-ной считает, что появляющиеся у него мысли не его, а чужие, что кто-то читает его 101 СОКРАТИТЕЛЬН! мысли или вкладывает ему их насильно (см. Схизофрения). Генез этих состояний до сих пор остается невыясненным, хотя за последнее время относительно схизофренических явлений начинают высказываться нек-рыми авторами мысли, что они связаны с органическим поражением интерпариетальной области и нарушением «схемы тела» (см.). К расстройству отношения содержания С. и «я» Груле относит так- | же и импульсивные действия (см.), действия, к-рые не связаны с общей направленностью С, совершаются непроизвольно. Здесь, по Груле, ! происходит разрыв между интенциями «я» и j совершаемым.—V. И наконец Груле довольно неопределенно говорит еще о расстройстве отношения субъект—объект: состояние, когда субъект теряет свое самосознание и не отделяет свои переживания от- окружающего мира. Как пример такого состояния Груле приводит экстатические состояния небытия (esochia), вызываемые у себя мистиками, и быть может нек-рые схизофренические состояния. Расстройства отдельных псих, функций— памяти, мышления,—течения ассоциаций, расстройство настроения, если они не соединены с нарушением ясности восприятия, ориентировки,—клинической психиатрией обычно не относились к патрлогии С. Вообще в трактовке психопатологических симптомов в психиатрии слишком большое значение придавалось низшим механизмам, темпераменту, инстинктам; им придавалось многими авторами (Фрейд, Крочмер и др.) определяющее значение для форм мышления, направленности С. Даже и в отношении т. н. неврозов, психогений, к-рые многими считались выявлением «социальной несостоятельности личности», не было почти стремления связать их понимание с формулирующими С. социальными условиями, а если к этому и делались попытки (Адлер), то понятие социального лишалось своего классового исторического содержания и превращалось в пустую фразу о чувстве общности (Gememschafts-gefuhl). Психопатологические теории (см. Психопатология) в психиатрии хотя и не представляют собой целостной системы, однако построения отдельных авторов исходят из определенного философского понимания происхождения и развития психики, С, до сих пор гл. обр. идеалистического характера. Этому нисколько не противоречит примесь к указанным взглядам разного рода морфолого-механи-стических взглядов. Указанное само собой разумеется резко отражается и на построении патологии С. Что касается систематического проведения марксистско-ленинской методологии в понимании психопатологии вообще и патологии С. в частности, то здесь, хотя и имеются отдельные опыты в этом направлении, но вплотную советская психиатрия этими вопросами еще пе занялась, и эта задача остается насущнейшей и необходимейшей задачей ближайшего будущего. ^т- Юдин. Лит.: Пени н, Материализм и эмпириокритицизм; М а р к с К. и Э н г е л ь с Ф., Сочинения, т. IV, М.—Л., 1933; G г u h 1 е, Die Weisen des Bewusstseins, Z. f. d. ges. Neurol. u. Psychiatrie, B. CXXXI, 1930; Jahr-r e i s s W., Storungen des Bewusstsein (Hndb. d. Geistes-krankheiles, hrsg. v. 0. Bumke, B. I, Berlin, 1928, лит.); Rosenfeld M., Die Storungen des Bewusstseins, Leip?is, Д929.

Смотрите также:

СОКРАТИТЕЛЬНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ, специально диференцированные внутренние участки протоплазмы, изменение формы к-рых приводит к перемещению в пространстве, т. е. движению всего организма или его части. В наиболее при- ■IK ЭЛЕМЕНТЫ ...
СОЛАНИН, гликоалкалоид, находящийся в различных видах пасленовых: в черном паслене (Solanum nigrum L.), в томатах (Solanum ly-copersicum L.), в сладко-горьком паслене (Solanum dulcamara L.), в картофеле (Solanum tuberosum L.), в ...
СОЛЕСТИН, дихлорметан, CH2C12, бесцветная, прозрачная жидкость, смешивающаяся со спиртом, эфиром и маслом, нерастворимая в воде, удельный вес 1,335, точка кипения 40°. Предложен для наркоза в комбинации с местной анестезией. В ...
СОЛИ, продукты замещения ионов водорода. в к-тах ионами металлов; могут быть получены разными способами: 1) замещением водорода к-ты металлом, напр. Zn + H2S04=ZnS04 fH2, или вытеснением в С. одного металла ...
СОЛНЕЧНЫЙ УДАР (insolatio, siriasis, apo-plexia Solaris), тяжелое поражение центральной нервной системы с ее важнейшими нервными центрами в продолговатом мозгу, вызываемое интенсивным или длительным действием прямых солнечных лучей, гл. обр. на темя и ...