БОЛЕЗНЬ

БОЛЕЗНЬ, понятие, трудно поддающееся определению. Трудность заключается, главным образом, в том, что невозможно делить людей на абсолютно здоровых и абсолютно больных, т. к., во-первых, абсолютно, при всех условиях, здоровых людей не существует вовсе, а, во-вторых, большинство больных в нек-рых условиях среды является практически здоровым, вполне приспособленным к условиям существования. Поэтому обычно даваемое определение Б. как отклонения от нормы, будучи понятым абсолютно, по существу не. выдерживает критики. Определение это неправильно, во-первых, потому, что абсолютной, метафизической нормы не существует, т. к. то, что нормально при одних -условиях, является ненормальным при других, а во-вторых, некоторые отклонения от «нормы» не только не являются патологическими, а, наоборот, представляют собой признак, делающий данного индивидуума особенно полноценным: «нормально», напр., для человека, подвергшегося нек-рой инфекционной инвазии, заболеть той или иной инфекционной В.; вряд ли, однако, кто-либо считал бы б-ными тех людей, к-рые обладают врожденным иммунитетом в отношении к какой-либо инфекции. То же можно сказать о таких «аномалиях», как талантливость, гениальность, необычно развитая физическая сила и т. п. Неправильно также думать, что для Б. обязателен момент субъективный, момент пат. субъективных ощущений (боль и пр.). Известен ряд Б. (и весьма тяжелых), могущих протекать совершенно бессимптомно для б-ного и вдруг, иногда даже без всяких особых поводов, вызывающих резкую декомпенсацию больного организма, или даже таких Б., к-рых б-ной не замечает в течение всей жизни и к-рые лишь случайно обнаруживаются на секционном столе. Сюда, напр., относится порок сердца с недостаточностью аортальных клапанов: последняя может до поры до времени не вызывать никаких пат. ощущений, приводя вдруг к тяжелой декомпенсации (сердечная астма). Круглая язва желудка, являясь одной из классических Б. с характерным комплексом субъективных ощущений, протекает иногда совершенно бессимптомно и обнаруживается лишь на вскрытии (то же можно сказать о камнях печени). Сюда, наконец, относятся некоторые случаи желудочной ахилии, скрытый люэс и т. д. Не всегда можно указать также анатом, субстрат для Б. (функциональные Б., неврозы, ряд псих, б-ней), что, однако, само собой разумеется, не исключает фактора материального при них, напр., физико-химического. С другой стороны, наличие анат. изменения не всегда может быть причислено к Б. (напр., нек-рые формы уродств, см. ниже). Более близко к действительности определение, данное в свое время Остроумовым, а впоследствии, в несколько видоизмененной форме,—Яроцким, Ленцем, Сименсом (Lenz, Siemens) и др. Смысл всех этих определений сводится к тому, что Б. есть такое состояние организма, которое наступает при нарушении соответствия между ним и окружающей его внешней средой. Но и означенное определение является относительным, не всегда применимым к конкретной действительности. Это положение вытекает, во-первых, из того, что патология отнюдь не является чем-то абсолютно оторванным от норм, физиологии. Патология вырастает из физиологии, элементы патологии имеют место и в физиологии; следовательно, между этими двумя областями существует как связь, единство, так и различие, разрыв. Одышка, напр., в легкой степени имеет место и у здорового человека при физич. напряжении и, по существу, в этом случае, не представляет собой явления патологического. Однако, в более тяжелой форме это же явление играет при некоторых пат. состояниях решающую роль во всей клин, картине. Другим аналогичным примером могла бы служить тромбопения; симптом этот является кардинальным при таком тяжелом заболевании, как Верльго-фова Б. Однако, исследования последних лет доказали, что в нерезкой степени означенное явление имеет место в менструальном периоде, где о Б. говорить, естественно, не приходится. Умеренная степень атероматоза представляет собой явление обычное, «нормальное» для людей пожилого возраста. Однако, переход означенного процесса через нек-рый количественный порог может повлечь за собой тяжелые качественные изменения в организме, вплоть до смерти. Поскольку же существует генетическая связь между явлениями нормальными и патологическими, постольку естественно, что, в момент становления, на ступени, переходной из физиологии в патологию, затруднительно в каждом отдельном случае относить данное явление к б-ни или к здоровью. Другим примером, иллюстрирующим ту же мысль, может служить инкубационный период инфекции. Организм в этом периоде еще компенсирован, еще вполне приспособлен к окружающей его среде, но, вместе с тем, он несет в себе начало Б., подчас смертельной. Сюда же относится начальная ступень гипертонии, когда кровяное давление стоит на цифрах, пограничных между физиологией и патологией, и когда еще затруднительно считать человека гипертоником: между тем, в будущем у данного субъекта гипертония может развиться. Далее, вышеупомянутые Б., протекающие бессимптомно, также не подходят под это определение: и при них организм вполне приспособлен к окружающей его среде, и это приспособление может оставаться или до естественной смерти б-ного или же вдруг перейти в декомпенсацию; было бы, однако, неправильно отрицать Б. у человека, страдающего, например, пороком клапанов аорты, на том лишь основании, что он пока субъективно означенного страдания не ощущает. Тут же следует вспомнить о т. н. гетерози-готах (см. Гсмо-гетерозигсты). Женщина, сама не болеющая гемофилией, но несущая в своей половой хромосоме ген означенного страдания, вряд ли может быть причислена к б-ным: она сама в этом отношении представляется здоровой, но, вместе с тем, она передаст части своего поколения весьма тяжелое страдание. Называть ее поэтому совершенно здоровой весьма затруднительно. Необходимо, помимо того, помнить, что под влиянием нек-рых внешних воздействий рецессивная болезнь может иногда проявиться и у гетерозигота. Столь же затруднительна квалификация генотипических б-ных до момента проявления, под влиянием внешних условий, означенной Б. (диабет, подагра и т. д.), а также тех Б., в большинстве случаев конституционального характера, которые у больного протекают отдельными приступами, при чем между последними могут быть промежутки какой угодно величины. Сюда, напр., относится возвратная форма Верльгофовой Б., при к-рой отдельные пароксизмы могут быть отделены друг от друга многими годами (описаны случаи, где означенные промежутки равнялись 20 слишком годам). В периоде между приступами б-ной чувствует себя совершенно здоровым, но, вместе с тем, нет никакой гарантии, что не появится новый пароксизм, к-рый будет, быть может, даже смертельным. В меньшей степени подобная цикличность выражена при пернициозной анемии, гемолитической желтухе и др. Во всех этих случаях имеется, следовательно, в период ремиссии, полная компенсация организма в отношении к внешней среде, но, вместе с тем, было бы неправильно говорить здесь о полном здоровье, поскольку в потенции имеется возможность тяжелой декомпенсации. Наконец, ряд изменений, являющихся по существу вполне физиологическими (беременность, роды, старость), в то же время ведет к декомпенсации организма, и изменения среды могут мало способствовать устранению означенной декомпенсации. Все вышеприведенные соображения показывают, что неправильно думать, будто в формулировке Остроумова и аналогичных ей можно найти точный способ квалификации каждого конкретного случая. Но условность и относительность всех вышеприведенных определений вовсе не должны смущать врача; неправильно было бы думать, что мыслимо такое «открытие», к-рое раз и навсегда даст верное определение Б., что в означенное определение уложатся все пат. процессы и получат свое абсолютное отграничение от процессов физиологических. Классики марксизма всегда предостерегали от поисков таких всемогущих определений. Давая, напр., определение сущности жизни, Энгельс («Анти-Дюринг») подчеркивает недостаточность этого определения и тут же говорит о ничтожной научной ценности любого определения. Ленин называет игру в научные «дефиниции» схоластикой, ведущей к отрыву теории от практики. Он указывает на необходимость «всесторонней и универсальной гибкости понятий, гибкости, доходящей до тождества противоположностей». Несколько аналогичная мысль встречается и у Клод Бернара («Курс общей физиологии»), когда он говорит, что «искать безусловное определение—это иллюзия и химера, противная самому духу науки». Поиски абстрактных, годных для всех случаев, определений свойственны лишь формальной логике, к-рая, строя понятие, отвлекает последнее от конкретного содержания, от всего того особенного, что имеется в вещах и явлениях. Поэтому означенное определение, построенное на принципах формальной логики, не будучи в состоянии охватить всесторонне связь явлений, представляется нередко недостаточным в отношении конкретного, частного случая. «Чистых» явлений в природе вообще не существует. Нет также и чистых Б., к-рые были бы абсолютно оторваны от здоровья. Лишь логика диалектическая способна найти выход из сложного сплетения явлений патологических и физиологических. Важно не абсолютное противопоставление Б. здоровью, а их генетическая связь, во-первых, и, во-вторых,—рассмотрение обоих явлений в качестве некоторых противоположностей, находящих свое единство в живом конкретном субъекте. Действительно, ряд пат. явлений учит тому, что одно и то же явление может проявить или не проявить свою «вредность» в зависимости от тех конкретных условий, в к-рых находится данный организм. Плоская стопа может быть совершенно незамечаема субъектом, ведущим б. ч. сидячий образ жизни, и может стать явлением резко вредящим у человека, вынужденного бблыную часть дня много двигаться. Точно также опущенная почка при сравнительно хорошем питании и умеренном образе жизни может совершенно не беспокоить данного субъекта и, наоборот, стать источником больших страданий при подорванном питании и необходимости чрезмерного передвижения. То же самое можно сказать и о некоторых туб. б-ных. Крестьянин, компенсируя свое здоровье в условиях деревенской обстановки, нередко заболевает тяжелыми явлениями со стороны жел.-киш. тракта при переезде в город. Европеец, прекрасно приспособленный к условиям жизни в средней умеренной полосе, переселившись в тропические страны дает поколение, сравнительно быстро вымирающее. Далее, многие не называют Б. ряд косметических недостатков (веснушки, бородавки, оттопыренные уши и др.); однако, они могут считаться «специально вредными» для тех субъектов, в профессии к-рых красивое сложение и красивое лицо являются conditio sine qua поп. Явление, нормальное для одного возраста (наличие вилочковой железы в юном возрасте), может быть патологическим для другого (thymus persistens у взрослых). Одни и те же цифры кровяного давления являются для одного возраста нормальными, для другого—гипертоническими. Аналогичное можно сказать в отношении нек-рых признаков у лиц разного пола: нормальная, напр., для мужчины растительность на лице представляет у женщин явление патологическое (обратное имеет место при гинекомастии). Наконец, имеется ряд явлений, которые следует рассматривать как симптомы болезни, но которые в то же время оказываются чрезвычайно благоприятствующими некоторым моментам жизни индивидуума: так, например, наивысшую степень духовного творчества человек способен иногда проявлять при легком маниакальном состоянии. Взаимопроникновение противоположных явлений на этом последнем примере выясняется с особой выпуклостью. Все вышеприведенные данные говорят о невозможности абсолютного отграничения Б. от здоровья. Б. и здоровье—два противоположных процесса, которые получают свой синтез в живом конкретном человеке. Полезное в одних условиях может стать фактором, неблагоприятствующим в других условиях среды, и наоборот. Б. вытекает из здоровья так же, как элементы здоровья могут возникнуть (как это ни звучит парадоксально на первый взгляд) из болезни. Известно, например, что люди, перенесшие возвратный тиф, гораздо легче переносят тиф сыпной. Фактор Б., т. о., в этом случае является источником благополучия для организма, к-рый без означенного фактора переносил бы это страдание гораздо тяжелее. Сюда же относятся явления приобретенного иммунитета, а также иногда наблюдающиеся случаи, когда после перенесенной инфекции (иногда весьма тяжелой) организм особенно "пышно расцветает (как бы омолаживается) в отношении многих своих соматических и псих, функций. Но если ни одно из приведенных выше определений Б. не является абсолютно правильным, то относительная правомерность их несомненна, также как относительно правомерно формальное мышление вообще. Безусловно, что в значительной части Б. любой из приведенных выше признаков (отклонение от нормы, субъективные неприятные ощущения, вред для организма, декомпенсация в отношении окружающей его среды) имеет место. Особенно следует подчеркнуть относительную ценность вышеприведенного определения Остроумова и др., к-рое для практических целей может во многих случаях играть положительную роль, а теоретически правильнее потому, что подчеркивает динамический характер Б. (одно и то же состояние может в разных условиях среды оказываться и здоровьем и Б.). Но отсутствие исчерпывающего определения болезни отнюдь не препятствует врачу в его практической деятельности. Вряд ли когда-нибудь врач практически стоял перед затруднением—квалифицировать ли то или иное состояние как Б. или как здоровье, так как врач не имеет дела только с болезнями: перед ним—живой человек во всех его бесконечных взаимоотношениях с живой окружающей его действительностью. Всякая же теория ценна лишь постольку, поскольку она служит путем к практическим действиям. Абсолютное отграничение Б. от здоровья сузило бы поле деятельности врача определенными рамками, изолировало бы его от живого человека, от живой действительности. Наоборот, представление об единстве Б. и здоровья, об их генетической связи, ставит перед врачом во весь ее рост проблему изучения человека в целом. Задача врача, наряду с изучением болезней как таковых,—познание конкретных форм преломления означенной болезни у данного больного. Но действительное познание больного организма упирается в необходимость изучения человека, как такового, во всех его сложных взаимоотношениях с окружающей его средой—физической и социальной. На этот путь и стала советская медицина. Особое внимание следует, в связи с Б., посвятить вопросу об уродствах (см.)- Обычно их отделяют от понятия Б., мотивируя это выделение тем, что, в отличие от В., к-рая является процессом, уродство является нек-рьш стабильным состоянием. К означенному подразделению тесно примыкает и другое, проводящее резкую грань между нозосом и патосом (под первым подразумевается болезненный процесс; под вторым—исход процесса, ведущий к некоторому состоянию). Это подразделение, имея, безусловно, некоторую положит, сторону, в то же время, будучи понято абсолютно, может вести к ряду неправильных логических построений и к весьма затруднительному положению при квалификации того или иного конкретного случая. Здесь, прежде всего, необходимо условиться о том, что, между состоянием и процессом вовсе нет абсолютной границы. Соотношение между ними такое же, как между движением и покоем, и так же, как в мире нет абсолютного покоя (т. к. покой есть частный случай движения), так же и болезненное состояние нельзя себе мыслить как такое положение, при к-ром организм совершенно не изменяется. В некоторых случаях состояние, хотя и медленно , но продолжает изменяться в том или другом направлении. С другой стороны, нек-рое болезненное состояние, будучи само следствием болезненного процесса, может явиться причиной нового пат. процесса. Для иллюстрации можно привести состояние сердца при туберкулезе легких. ТЬс легких и плевры, являясь болезненным процессом, может окончиться рубцеванием и стать состоянием, но означенное состояние может обусловить затрудненную работу сердца и, таким образом, стать источником процесса для последнего. То же самое можно сказать о взимоотношении между эндокардитом и пороком клапанов сердца: эндокардит, безусловно, болезненный процесс, но, как следствие, из него вытекает порок клапанов (состояние); это состояние остается нек-рое время стабильным, но в то же время ведет к нек-рым процессам в сердечной мышце, а также в ряде других органов (печень, почки и др.). Дело, однако, может и этим не исчерпаться, и, напр., в момент декомпенсации сердца при аортальном пороке получается «митрализация сердца», т. е. новое состояние, но наболев высокой степени развития и т. д. Язва пилорической части желудка может закончиться рубцеванием и, т. о., из процесса перейти в состояние. Однако, дальнейшее сморщивание рубца (процесс) может вести к сужению выхода из желудка и к последующим пат. процессам, подчас весьма тяжелым (расширение желудка, ряд диспептических расстройств, тетания). Чрезвычайно интересен в этом отношении вопрос о деформирующем артрите. По поводу этого последнего совершенно невозможно в каждом конкретном случае высказаться с определенностью—есть ли это процесс или состояние; несомненно, с одной стороны, что деформация суставов может быть следствием нек-рого артритического процесса в них; но никогда нельзя быть совершенно уверенным в том, что данная степень дефор- мации суставов является окончательной и что, хотя медленно, но процесс все-таки не будет прогрессировать. В этом случае, стало-быть, имеется одно и то же явление, которое одновременно может быть квалифицировано и как процесс и как состояние; здесь провести грань между процессом и состоянием является уже почти невозможным. Инорда одно и то же состояние может быть и исходными пунктом процесса и явлением, следующим за ним. Так, напр.. зоб, являясь состоянием, может в течение многих лет совершенно не беспокоить б-ного, приводя, однако, вдруг к тяжелому страданию—Базедовой болезни (struma basedowificata). Нередко, однако, бывает наоборот: Базедова болезнь сходит на нет и остается лишь аоб. Вряд ли было бы, далее, правильно абсолютно отделять уродство от Б. только потому, что первое является врожденным. Необходимо, при этом, помнить, что под уродством разумеют аномалию, как унаследованную (генотипическую), так и внутриутробно приобретенную (фенотипическую). Но как тогда отделять эту последнюю от внутриутробно полученной инфекции (напр., сифилиса)? Надо сказать, что абсолютные грани и здесь невозможны. Наконец, нек-рые состояния могут являться факторами, предрасполагающими к определенным пат. процессам: человек, напр., с узкой грудной клеткой предрасположен к заболеванию туберкулезом. Несомненно, однако, что относить к Б. некоторые уродства нет никакого основания; особенно это относится к некоторым уродствам внутренних органов (добавочная селезенка, лишняя доля легкого, та или иная аномалия а строении сосудистой системы какого-либо органа, situs viscerum inversus и др.). Но если не удается провести абсолютную грань между Б. и уродствами, между нозосом и патосом, то само собой разумеется, что дать исчерпывающую универсальную классификацию Б. не представляется возможным не только в настоящее время, но и в будущем. Всякая классификация является лишь условной и относительной, отражающей лишь некоторую сторону действительности, но ее не исчерпывающей, и соответствующей лишь уровню научных знаний данного времени. Но в этом последнем обстоятельстве—и объективная ценность классификации. Лит.: Остроумов А. А., Клинические лекции, М., 1895; Эпштейн В., К истории развития понятия о болезни, сб. «Успехи биологии», Одесса, 1912; Яроцкий А. И., Что такое болезнь с биологической точки зрения, «Врачебная газета», 1925, Xi 7—8; Г у а А. Л., К вопросу об определении понятия «болезнь», «Социальная Медицина», 1925, ■№ 6; Сименс Г. В., Введение в патологию наследственности человека, М.—Л., 1927.                       С. Левит. История понятия «болезнь». Среди диких народов б. ч. распространены воззрения на Б., далекие от вашего понимания и могущие быть охарактеризованными как онтологические (от греч. to on—существо). Б., по этим представлениям, отождествляется с неким особым существом, внедряющимся в организм, в соответствии с чем здесь практикуется и лечение заклинанием. Отзвуки такого рода воззрения можно найти, впрочем, а у цивилизованных народов, в некультурных слоях населения; таковы, напр., сохранившиеся до сих пор во многих местах представления русского деревенского населения о природе т. н. кликушества, представляющего собой, в научном толковании, одну из форм истерии с уклоном в сторону демономании. К правильному, строго научному пониманию сущности Б. человечество, в лице своих даже и высоко-одаренных и культурных представителей, пришло, однако, не сразу, а после многовековых блужданий и заблуждений, правда, может быть, и не столь грубых, как только что приведенное онтологическое воззрение, но все же далеких от действительного положения вещей. Так, в соответствии с весьма распространенным в древности воззрением на тела вообще (как на состоящие из четырех основных элементов—-огня, воды, воздуха и земли) и на особенности тел (как на выражение относительного преобладания того или иного из указанных элементов в смеси), отец медицины Гиппократ различал в теле человека и животных четыре главных жидкости, или сока—кровь, слизь, желтую и черную желчь, правильное смешение к-рых гарантирует здоровье, неправильное же—обусловливает Б. Отсюда—учение о «порче соков», о т. н. дискразиях (от греч. dys—предлог, указывающий на расстройство, и krasis—смешение). Близок был к этой точке зрения и Гален, с той, однако, разницей, что он среди вышеуказанных четырех жидкостей, главное значение придавал крови. Так возникло гуморальное течение в патологии (от лат. humor—жидкость), державшееся в течение многих столетий и усматривавшее субстрат заболеваний в уклонениях со стороны жидких частей организма. Другое, противоположное течение, т. н. солидарное (от лат. solidus—плотный) направление, возглавляв шееся греч. философом-атомистом Демокритом, основу заболеваний полагавшее в неправильном расположении атомов, входящих в состав тела, и в изменении величины промежутков (пор) между ними,—не пользовалось популярностью и не получило большого значения в патологии. В XVII в. возникли две медицинских школы: иатрохимическая (греч. iathros—врач) и иатромеханическая: первая искала разгадку Б. в изменении химизма соков, гл. обр. пищеварительных, а также и крови; вторая же — в ненормальном трении различных элементов организма. В XVIII веке открытие Галлером факта сократительности мышц и чувствительности нервов дало уклон мед. мысли в невропатологическую сторону, и появилась тенденция чуть ли не все Б. сводить к уклонениям в состоянии нервной системы. Вместе с тем то же открытие породило идею о существовании в мышцах и нервах, а также и в других тканях организма, особой жизненной силы, отличной от других физ. сил, регулирующей процессы, совершающиеся в организме, и изменения к-рой, якобы, и вызывают Б. Таким путем получили научный облик виталистические тенденции в учении о Б., вачатки к-рых, впрочем, существовали и раньше: так, еще в XVI в. у Парацельса, наряду с близким к современному воззрением на Б. как на ненормальный жизненный процесс, находится учение об «архее», особом жизненном начале, регулирующем хим. процессы в теле, и о Б. как последствии изменения этого архея. Это учение позднее разделяли и ван-Гельмонт и Сталь (XVII—XVIII вв.), с той только разницей, что последний отождествил архея с душой, став, т. о., всецело на точку зрения анимизма. Виталистические воззрения держались в патологии вплоть до начала прошлого столетия, когда, с развитием естественных наук, стала брать верх тенденция сводить процессы, совершающиеся в организме, к законам физики и химии (что, по существу, также неправильно, поскольку не принимаются во внимание специфические закономерности, свойственные живой материи). Существенную роль в развитии современной научной медицины сыграло при этом сочинение Морганьи (Morgagni) «De sedibus et causis morborum» (1766 г.), где впервые с достаточной определенностью провозглашен был в толковании заболеваний локалистический принцип и указано на необходимость в изменениях органов искать анат. субстрат заболеваний. Эта мысль позднее нашла себе детальное развитие и завершение в «Целлюлярной патологии» (1858 г.) Вирхова (Vircbow), сводящей все пат. процессы в теле к заболеванию определенных, входящих в его состав, клеточек. Организм представляет собой громадный конгломерат множества мельчайших образований—клеток, в свою очередь, являющихся как бы отдельными организмами, наделенными жизненными свойствами, способностью к размножению («omnis cellula e cellula») и иными функциями, но при известных условиях заболевающих, изменяющихся и умирающих. Позднейшая, современная нам патология, оставшись, в основном, верной учению Вирхова в его оценке значения клеток организма в патогенетическом отношении, внесла все же в его учение и нен-рые дополнения н коррективы. Так, прежде всего, наряду с клетками, она придает вполне определенное значение и жидким частям организма, чему содействовали как современное состояние учения об иммунитете, со всем его арсеналом серологических реакций, так и современная эндокринология, с ее учением о циркулирующих в крови гормонах. Во-вторых, выяснилась необходи- мость в ряде случаев более широкого понимания локализации пат. процессов, т. к. нек-рые Б., хотя и дают в дальнейшем определенные пат.-анатом, изменения, в начальных стадиях развития имеют совсем иную локализацию. Так обстоит дело, напр., при брюшном тифе, при к-ром возбудитель инфекции, прежде чем попасть в кишечник, известное время циркулирует в крови, и Б. носит характер сепсиса, а не кишечной инфекции. С другой стороны, при широком участии в процессе рет.-энд. аппарата, распространенного чуть ли не по всему телу, подчас невозможно связывать развертывающиеся при Б. явления с одним каким-либо органом. В-третьих, современная патология большое внимание уделяет конституции, но конституция—это есть уже весь организм, а не отдельные его клеточки, хотя конституциональный дефект и может, конечно, относиться, преимущественно, к какому-либо органу или ткани. Точно также и эндокринология говорит о «consensus partium». II действительно, поражение одного инкреторного органа нередко вовлекает в процесс и другие внутрисекреторные железы, т. ч. не всегда даже оказывается возможным с полной определенностью установить pri-mum movens заболевания. Надо добавить, что как раз в отношении локализации эндокринных заболеваний вопрос сильно осложнился за последнее время, когда выяснилась необходимость при расшифровывании такого рода симптомокомплексов считаться, наряду с изменениями самих эндокринных органов, с возможностью нарушений еще и в области вегетативной нервной системы, а также с физ.-хим. условиями на периферии—в местах приложения действия гормонов. Так складывалось современное учение о Б., пройдя среди других этапов через два главнейших—чистого гуморализма и чистого целлюляризма, синтетически слив, наконец, оба эти противоположные направления в одно—целлюлярно-гуморалистическое, по старой терминологии.                                      Г. Сахаров. Болезнь как социальное явление. Б. определяют как «нарушение нормальной жизни человека условиями его существования в среде» (А. А. Остроумов) или как «реакцию организма на вредно действующие на него влияния внешней среды» (С. П. Боткин). В основе этих и подобных.им определений лежит представление о болезненном процессе как результате взаимоотношений между организмом и вредным влиянием внешней среды. Такое определение, не объясняя полностью и непосредственно всех заболеваний (особенно эндогенных), все же дает правильную отправную точку для научного представления о сущности б-ни; такое определение важно также как хорошая рабочая теория, правильно намечающая основные практические пути оздоровления населения (борьбы с б-нями). Если Б. представляет собой комбинированный процесс неблагоприятного воздействия внешней среды и реакции организма на него, то задача исследователя сводится как к анализу факторов внешней среды, так и к изучению реактивной способности организма. «Действуя на природу, человек изменяет собственную природу» (Маркс); воздействуя на вредное влияние среды, организм сам испытывает изменения. Т.о., такое определение Б. указывает место пат. процессов в общей биол. цепи явлений: воздействуя на внешнюю среду («борясь за существование»), живой организм испытывает на себе ее влияние, нормальное (физиологич.) или ненормальное (патологическое). Отсюда—неразрывная связь медицины с биологией. Между физиологическими процессами в организме (процессы отмирания и восстановления, ассимиляции и диссимиляции, сложная интерференция разного рода факторов в работе внутрисекреторного аппарата и т. д.) и пат. процессами, т. о., существуют неразрывная связь и трудно уловимая грань. По закону диалектики, «количество» переходит в «качество», и лишь при известном накоплении «патологических» изменений процесс, совершающийся в организме, называют болезнью. Но неблагоприятные факторы внешней среды, воздействующие на человека, решительно отличаются от факторов, воздействующих на других представителей биол. ряда (животных и растений). Это коренное отличие основывается на том, что «человек есть животное общественное». Внешняя среда человека складывается не только из физических и биологических, но и из соц. факторов. И чем дальше идет победа человека над природой, чем больше усложняется структура человеческого общества, чем глубже идет классовое расчленение общества и резче делаются классовые различия,—тем большее значение приобретает соц. фактор в развитии Б.: б-ньвсе больше делается соц. явлением, т. ч. один и тот же агент, физический или биологический, на разных людей может действовать различно, в зависимости от соц. условий, в к-рых они живут. В развитии Б. у животных и растений играют роль лишь физ. и биол. факторы; в развитии б-ней в человеческом обществе, особенно в современном, все большую роль играют соц. факторы. Одной «мудростью скотовода» (Энгельс) нельзя объяснить и попять развитие б-ней в человеческом обществе. По существу, физ. и биол. причины Б. действуют на человека не вне, а в определенных условиях его труда и быта, т. е. его социальной среды. Обстановка, в к-рой человек живет и работает, вызывает или преломляет действие физ. и биол. факторов. В этом сложном и многообразном воздействии факторов внешней среды то выступают на первое место факторы физические (проф. вредности, климат и т. п.), факторы биологические (во время эпидемий), то первое место занимают факторы социальные (условия быта и материальный достаток); но все физиологические и биологические факторы внешней среды действуют в рамках и на фоне тех условий труда и быта, в к-рых живет человек или группа людей (класс, сословие, профессия). Притом, результат воздействия факторов внешней среды обусловливается не только характером их, но и той почвой, на к-рую они падают, т. е. резистентностью организма, его реактивной способностью. К оздоровлению внешней среды и к усилению резистентности организма и сводится, по существу, вся профилактика. Такому учению о Б. вовсе не противоречит учение о наследственности и конституции: в конечном счете, и наследственные и конституциональные особенности обусловливаются также воздействием внешней среды (на индивида или его предков) и соответственными реакциями организма. В свете такого учения и наследственность и конституция теряют тот мистический облик (своего рода «божье предопределение»), к-рый иногда придают этим понятиям. Наследственность и конституция принимают, т. о., динамический характер, являются производными биол. процесса и ничуть не опровергают утверждения Энгельса: «Природа есть пробный камень диалектики». Здоровье и Б. являются, т. о., разными сторонами одного и того же биол. диалектического процесса, образуя «единство противоположностей»: «условие познания всех процессов мира в их „самодвижении" или в их спонтанном развитии, в их живой жизни, есть познание их как единства противоположностей» (Ленин, К вопросу о диалектике, «Под знаменем марксизма», 1925, № 5—6). Какие же соц. факторы особенно сильно влияют на здоровье населения и, т. о., подчеркивают характер б-ни как соц. явления? Прежде всего—фактор имущественный. Лучшей иллюстрацией того, какое решающее значение в распространении Б. играет этот соц. фактор и как он превалирует над влиянием факторов физических и биологических, служат данные распространения болезненности и смертности среди крестьянского населения. Казалось бы, физ. и биол. условия крестьянской жизни идентичны для различных групп крестьянства, что, повидимо-му, должно было бы нивелировать распространение Б. среди деревенского населения; однако, это не так. Основной показатель экономического благополучия в деревне— величина земельного обеспечения. И вот как этот социальный фактор влияет на распространение болезней по данным Ф. А. Щербины для Воронежской губ.: Хозяйства Смертность Больных Калек На 1.000 населения Безземельные .... Имеющ. на двор до 6 д. От 5 до 15 дес. . . . » 15 до 25 » ... . 34,1 35,0 33,2 28,6 26,2 9,7 5,8 4,2 3,2 2,5 39,1 17,8 14,7 11,5 8,8 Для характеристики земельного фактора в этиологии душевных б-ней показательна статистика Н. Вырубова: Площадь владения Крестьяне безземельные . Имеющие до 5 дес..... »         от 5 до 15 дес. . » » 15 до 25 дес. Больше 25 дес....... /о душевно-б- ных Так экономический фактор прорывает нивелирующее влияние физ. и биолог, условий жизни сельского населения. Столь же важным, в ряду соц. воздействий среды, является проф. фактор. Действие этого фактора, как и соц. условий вообще, может быть чрезвычайно разнообразно и сложно: проф. вредность может: 1) или вызывать заболевание (проф. отравления), или 2) предрасполагать к тем или другим заболеваниям (пылевая вредность «предрасполагает» к заболеванию туберкулезом), или 3) усиливать уже имеющееся заболевание (усиление туберкулезного процесса в профессиях с вредностями для дыхательных органов), или 4) выявлять «места наименьшего сопротивления» (Mlnderwertigkeit) в организме (выявление ревматизма, туберкулеза, благодаря 6S9 G80 проф. вредностям, у «предрасположенных» к этим заболеваниям). Действуя всеми этими путями, вредный проф. момент содействует появлению Б. или вызывает их. Следующая таблица иллюстрирует связь между туберкулезом и профессиональными вредностями; по Зоммерфельду, умирало от tbc: Категории населения На 1.000 чел. На 1.000 смертей Все берлинское население . «Беспыльные» профессии. . «Пыльные» » . . 4,93 5,16 2,39 5,42 332,3 478,9 381 480 По Келыну, умирало от tbc на 1.000 живых мужчин, работавших в производствах с металлической пылью—3,69, в производствах с минеральной пылью—4,64, в производствах с растительной пылью—4,34, в производствах со смешанной пылью— 4,03, в производствах без пыли—2,14. Жилищный фактор, тесно связанный с рядом других социально-экономических факторов, также принадлежит к числу тех соц. условий, к-рые решительно влияют на болезненность тех или других групп населения, как показывает след. таблица распространения туберкулеза; по Принцингу, в 1896—1900 гг. в Будапеште tbc легких как причина смерти составлял: Районы Перенаселенных квартир на 1.000 жителей Tbc как причина смерти (на 100 смертей) 5,0 6,9 8,4 9,5 9,5 11,5 12,5 13,9 14,7 19,2 21,8 31,1 29,8 28,3 29,9 29,6 38,0 40,6 48,1 38,1 Значение фактора культурности и грамотности, властно влияющего на распространение б-ней, особенно заметно в нашей стране, где так распространены «бытовые» и инфекционные б-ни, дававшие в царское время до 25% всех смертей. Влияние этих и подобных соц. факторов настолько неоспоримо, характер 6-неЙ как соц. явления настолько очевиден, что такие Б., как туберкулез, издавна получили название «социальной», «пролетарской», «жилищной» болезни. Любая статистика эпидемий подтверждает социальный характер и этой группы заболеваний, что отчетливо видно из данных Гамбургской эпидемии холеры 1892 г. (см. табл. на ст. 660). Наиболее упорно соц. характер заболеваний оспаривался в отношении нервных и, особенно, душевных Б. Здесь на первый план выставлялись эндогенные причины и, прежде всего, наследственность. Однако, еще Корсаков утверждал, что «множество факторов, влияющих на распространение душевных Б., таковы, что ослабление их требует чрезвычайных усилий и часто коренного переустройства общественных отношений и условий жизни». Бумке в своей Эпидемия холеры и социальное положение (на 1.000 плательщиков налога). С доходом (в марках) Заболело холерой Умерло 800— 1.000..... 1.000— 2.000..... 2.000— 3.500..... 3.500— 5.000..... 5.000—10.000..... 10.000—25.000..... 25.000—50.000..... 50.000 и выше..... 100 47 40 31 18 17 6 62 55 27 22 16 10 11 5 книге «Культура и вырождение» приходит к выводу: «Всякое вырождение вырастает в последнем счете от причин социального порядка». Насколько преувеличивалось значение «предопределения» наследственности в развитии психических Б., видно из поучительной статистики Кларка и Даниеля: лишь 3 б-ных из 324 у Кларка и 5 б-ных из 585 у Даниеля не родились бы, если бы существовал строгий закон о стерилизации. Эти данные проливают свет не только на роль наследственности, но и на пресловутые надежды буржуазных евгенистов на стерилизацию как основное средство улучшения человеческой расы. Т. о., и в отношении душевных Б. роль соц. фактора несомненна. Учение о Б. как социальном явлении высказывалось уже давно. Его можно найти в сочинениях Рамацциии, Иогана Петера Франка и других основоположников соц. и проф. гигиены. Эту мысль четко формулировал Нейман (С. Neumann), ученик Вир-хова, который, в результате изучения Си-лезской эпидемии сыпного тифа в 1847 г., писал: «Большая часть болезней покоится не на естественных, а на общественных отношениях». Однако, все большее признание эта идея начинает приобретать по мере развития соц. гигиены, ставящей себе задачей (Grotjahn) изучение вредных влияний соц. среды на распространение болезненных явлений и разработку мероприятий по смягчению или устранению этих вредных влияний. Интересы господствущих классов в капиталистическом обществе не благоприятствуют изысканиям соц. корней Б., так как основная причина распространения соц. Б. в капиталистическом обществе—режим экс-плоатации, обрекающий на нездоровые условия жизни громаднейшее большинство населения; капитализм является главнейшим препятствием на пути оздоровления населения. Поэтому интересы господствующих классов в капиталистическом обществе не только не благоприятствуют, но, наоборот, стоят в противоречии с учением о соц. характере Б. Напротив, в советском государстве, где нет эксплоатации человека человеком, где, следовательно, нет интереса затушевать или скрыть соц. характер Б., где, наоборот, соц. причины Б. среди трудящихся вскрываются для того, чтобы их устранить или ослабить,—здесь получает распространение учение о болезни как соц. явлении. Целый ряд ин-тов (Московский— Наркомздрава РСФСР, Харьковский — Наркомздрава УССР, Ин-т охраны труда НКТруда, НКЗдрава и ВСНХ в Москве, Моск. им. Обуха—Мосздравотдела, Ленинградский, под руководством проф. Н. А. Виг-дорчика, Уральский областной и т. д.) и отделений б-ниц занят изучением соц. и проф. вредностей и Б. и выработкой мер борьбы с ними. Взгляд на Б. как на соц. явление важен не только как правильная теоретич. установка, но и как плодотворная рабочая доктрина. От этого взгляда ведут свои научные корни вся теория и вся практика профилактики. Это учение делает из врача не ремесленника от молоточка и трубочки, а обществ, работника: раз Б. есть соц. явление, то и бороться с ней нужно не только лечебными, но и соц.-профилактическими мероприятиями. Социальный характер болезни обязывает врача быть общественником. Лит.: Ленин В. И., Заметки по поводу «Науки о логике» Гегеля, «Под знаменем марксизма», JMe 1—2, 1925; Слепков В., Биология и марксизм, М.—Л., 1928; Мендельсон А. Л., Нервно-психическая. гигиена и профилактика, М.—Л., 1927; Медицина и диалектический материализм, Труды кружка врачей-материалистов, вып. 1, М., 1926, вып. 2, М., 1927; Б умке О., Культура и вырождение, Л., 1926; Гротьян А., Социальная патология, вып. 1, М., 1925 и вып. 2, М., 1926; Принцинг Ф., Методы санитарной статистики, М., 1925; Яковенко Е. И., Медицинская статистика, М.—Л., 1924; «Социальная гигиена», сб., вып. 1—11, М.—Л., 1923—28; Труды съездов Об-ва русских врачей им. Н. И. Пирогова; Gottstein A., SchlossmannA. u. TelekyL., Handbuch d. sozialen Hygiene und Gesundheitsfursorge, Berlin, 1925—27.                                                   H. Семашко.

• БОЛЕУТОЛЯЮЩИЕ СРЕДСТВА, Analge-tica (от греч. а—отриц. част, и algos—боль), вещества, действующие избирательно угнетающим образом на мозговые центры, воспринимающие боль. Наиболее специфично в этом отношении действует морфий, часто применяющийся в сочетании с ...
• БОЛИ СИМПТОМАТИЧЕСКИЕ, представляют собой результат раздражения в системе либо проводников, либо центров болевой чувствительности. Но в то время как раздражение периферических чувствующих нервов и корешков обусловливает резкие Б., процессы в веществе ...
• БОЛИГОЛОВ, пятнистый омег, Conium maculatum (Herba Conii maculati прежде называлась Herba Cicutae terrestris); не следует смешивать ее с Herba Cicutae virosae, которая тоже ядовита, но содержит не ко-ниин, а цикутин. ...
• БОЛОТА, характерный ландшафт средней (таежной) и северной (тундровой) полосы СССР, заходящей вдоль речных долин далеко к югу, в степную полосу. Основным признаком всякого болота является присутствие отложений торфа, т. е. ...
• БОЛТАЮЩИЙСЯ СУСТАВ, термин, относящийся лишь к т. н. истинным суставам, или диартрозам. Площадь соприкосновения двух или нескольких костей, образующих сустав, находится, главным образом, в зависимости от геометрической формы суставных концов. Прочность ...